Приключения европейской идентичности в постсоветской России
Разрушение СССР решительно изменило мозаику идентичностей. Позиции официальных коммунистических хранителей истинной европейскости, точнее, западности, а еще точнее, универсальности, значительно ослабли. (В годы холодной войны Запад представлялся русским единым культурным явлением.) Старое начальство частично устранилось от управления культурой. Но сама культура изменилась мало, осталась сталинским проектом. А в конце 1980-х — начале 1990-х эта культура, теряя свой универсализм, деградировала в сторону консервативных и реакционных дискурсов. Чему весьма помогла заработавшая на полную мощь машина идентичности. Остатки радикального универсализма советской эпохи были отброшены. В результате значительно выросла пропорция национализма. В настоящее время он существует в различных вариантах — европоцентристском, славянофильском, евразийском, индоевропейском . Согласно концепции социалистического реализма деятелям искусства и раньше рекомендовалось быть национальными (в соответствии с гегелевскими представлениями о нациях—носителях тех или иных качеств абсолютного духа).
В начале 1990-х рождается новое, до того никогда не существовавшее капиталистическое государство — Российская Федерация. До 1990-х годов ХХ века в России не было национального буржуазного государства и внятной националистической теории. Их создавали на скорую руку. В результате русское прошлое, объявленное русскими СМИ славным, стало наваждением. Вернулись дореволюционный флаг, имперский герб. Был восстановлен московский Храм Христа Спасителя (имевший до революции репутацию одного из самых уродливых зданий Москвы). Появились прославляющие сомнительное величие царской России фильмы вроде “России, которую мы потеряли” Станислава Говорухина и “Сибирского цирюльника” Никиты Михалкова.
В то же время встреча русских неофициальных художников с западными художественными институциями была драматичной. Произведенная советской интеллигенцией культурная контрреволюция мотивировалась “возвращением в сообщество цивилизованных христианских народов” — в Европу. Начиная с перестройки успех русского художника измерялся уровнем патронирующей его западной институции.
В начале 1990-х, в эпоху либерального якобинства (1991—1993), в Москве появилась группа художников, представлявших освободительную фазу буржуазной революции. Этот короткий период закончился термидорианским переворотом Ельцина — расстрелом русского якобинского парламента — Верховного совета РСФСР в октябре 1993 года.
Якобинцы — Анатолий Осмоловский, Дмитрий Гутов, Александр Бренер, Олег Мавромати, Император Вава, Алена Мартынова — считали себя не просто европейцами, интернационалистами, космополитами, левыми. Эта группа ориентировались на западных новых левых. Художники считали свои акции манифестациями антикапиталистического протеста и одновременно отрицанием советского и антисоветского культурного догматизма. Западные институции современного искусства, с которыми часть этого круга художников сотрудничала, виделись им политически и культурно леволиберальными. Из кураторов наиболее тесно сотрудничал с частью этой группы Виктор Мизиано. С 1993 года он издает “Художественный журнал” — орган новых левых русских художников. Якобинской художественной институцией был Центр современного искусства на Якиманке, основанный Леонидом Бажановым в 1991 году. Это было негосударственное учреждение, окруженное сетью частных галерей современного искусства.
Рекомендуемые статьи:
Отличие культурологии от других наук
Культурология рассматривается как интеграция наук. Культурология объединяет все (философию, социологию, антропологию логику, психологию и другие науки). Раньше культурология растворялась в других науках взяв что-то из них объединив в един ...
Дворец Румянцевых и Паскевичей в Гомеле
Дворцово-парковый ансамбль в г. Гомеле представляет собой уникальный комплекс памятников природы, археологии, истории и архитектуры. Являясь местом возникновения и развития древнего города, он по-прежнему остается главным звеном его совре ...
Родители и дети
Деспотические порядки, царившие в семье, не могли не сказаться и на положении в ней детей. Дух рабства, “прикрытый ложной святостью патриархальных отношений” (Н.И. Костомаров), господствовал в отношениях между детьми и родителями в Древне ...