Лермонтовская тема в романе Гончарова "Обрыв"

Как и лермонтовский Демон, гончаровский "бес нигилизма" является своего рода "царем свободы". Свободы от религиозной морали, на которой основана жизнь общества. Дабы показать ничтожество этой морали. Демон указывает на ничтожество людей ее носителей.

Без сожаленья, без участья

Смотреть на землю станешь ты,

Где нет ни истинного счастья,

Ни долговечной красоты, Где преступленья лишь да казни,

Где страсти мелкой только жить;

Где не умеют без боязни Ни ненавидеть, ни любить .

Демон патетически восклицает: '''… стоит ль трудов моих // Одни глупцы да лицемеры? . Что люди? что их жизнь и труд?"

С такой же демонической высоты пытается взирать и Марк Волохов на жизнь, окружающую Веру, на "бабушку, губернских франтов, офицеров и тупоумных помещиков" (Ч. 4, гл. I), на "седого мечтателя" Райского (Ч. 4, гл. XII), на "глупость . бабушкиных убеждений", "авторитеты, заученные понятия" (Ч. 4, гл. XII) и т.д. Он и Вере доказывает, что она "не умеет без боязни . любить", а потому и не способна к "истинному счастью".

Как и лермонтовский Демон, Марк обещает Вере "иных восторгов глубину", прежде всего "правду" природы, а не "ложь заученных правил", носителей которых называет он "мертвецами" (Ч. 4, гл. XII).

Изображая своего "демона", Гончаров наследует старую традицию, диалектически "смешивая карты добра и зла" (3). В статье "Лучше поздно, чем никогда" он совершенно справедливо отметил эту черту в характере Волохова: "Я взял не авантюриста, бросающегося в омут для выгоды ловить рыбу в мутной воде, а - с его точки зрения - честного, то есть искреннего человека, не глупого, с некоторой силой характера. И в этом условие успеха. Не умышленная ложь, а его собственное искреннее заблуждение только и могли вводить в заблуждение Веру и других. Плута все узнали бы разом и отвернулись бы от него" (4). Это диалектическое смешение добра и зла, холодной жестокости демона и искреннего заблуждения мы видим и у Лермонтова. Демон не сознательно обманывает Тамару, когда говорит: "Меня добру и небесам Ты возвратить могла бы словом". По-своему Демон честен перед Тамарой, как и Марк перед Верой. В кульминационной сцене перед "падением" Веры Марк недаром говорит о своей честности: "Если б хотел обмануть, то обманул бы давно – стало быть, не могу ." (Ч. 4, гл. XII).

Весьма характерно и окончательное оформление психологического портрета Демона. Он хотя и желал искренно иного для себя жребия, тем не менее природы своей не изменил, остался духом лжи, лукавства, жестокости и злобы. Финальная часть поэмы включает в себя разговор Демона и Ангела. Ангел уносит душу Тамары в рай, но снова "взвился из бездны адский дух". Здесь Гончаров буквально следует схеме, начертанной Лермонтовым. Падение Веры уже искуплено исповедью и слезами Бабушки, благородством Тушина, покаянием Райского, как и душа Тамары омывается слезами Ангела ("И душу грешную от мира // Он нес в объятиях своих. // И сладкой речью упованья // Ее сомненья разгонял, // И след проступка и страданья // С нее слезами он смывал. // Издалека уж звуки рая // К ним доносились ."). Вера уже начала уповать на перемену своей судьбы, начала отрезвляться. Именно в этот момент "взвился из бездны (читай: "обрыва" - В.М.) адский дух": Марк присылает письмо Вере. "Пред нею снова он стоял". И у Гончарова в размышлениях Веры тот же ужас: "Боже мой! Он еще там, в беседке! . грозит прийти ." (Ч. 5, гл. XII).

Дальнейшие события определяются участием уже не двоих, а троих героев. У Лермонтова это Демон, Тамара и Ангел. У Гончарова: Марк Волохов, Вера и Тушин, готовый, как Ангел в лермонтовской поэме, загладить "проступок и страданье" Веры. В обоих произведениях следует спор-диалог двух оппонентов, спор за душу падшей женщины. Подобно тому, как Демон говорит "гордо в дерзости безумной: "Она моя!" Марк Волохов тоже заявляет на Веру свои права: "Вы видите, что она меня любит, она вам сказала ." (Ч. 5, гл. XVI). В поэме Тамара "к груди хранительной прижалась, // Молитвой ужас заглуша", слушая такую речь. После получения письма от Волохова Вера также ищет, к чьей "хранительной груди" прижаться – и находит ее в Тушине, отчасти в Бабушке и Райском: "Она на груди этих трех людей нашла защиту от своего отчаяния" (Ч. 5, гл. ХП). Именно Тушин избран ею для встречи с Марком. Он должен защитить ее от "злого колдуна". Хотя Тушин при встрече с Марком немногословен и не выходит за рамки отведенной ему роли, в сущности, он говорит все то же, что сказал Ангел в лермонтовской поэме Демону:

Рекомендуемые статьи:

Скопинская керамика
Скопинский гончарный художественный промысел - традиционный центр народного искусства на рязанской земле. Своим возникновением промысел обязан глине, залегающей в больших количествах в окрестностях города Скопина. Глиняная посуда в местах ...

Зодчество и архитектура в Киевской Руси
Русская архитектура времён Киевской Руси имела ряд особенностей связанных в основном с социальным строем. Давайте в общих чертах рассмотрим планировку древнего Киева: на вершине холма стоял каменный княжеский дом, возле него помещались в ...

Подготовка к Масленице. Масленичная еда
К первому дню Масленицы повсюду – и в городах, и в селах – обустраивали места для народных забав: делали общественные качели, подготавливали горы для катания, ставили балаганы для скоморохов, а также лавки и столы для продажи сладостей и ...