Женщины в ремесленных мастерских Помпей

Тарквиний Гордый в римской традиции – воплощение тирании, произвола, жестокости, олицетворенное зло и полная противоположность нравственным представлениям о римском республиканском строе. В легенде условному образу злодея соответствует и негативно поданный условный образ женщины из его семьи, которому противостоит нравственно безупречный образ Лукреции, безвинная гибель которой и послужила поводом для изгнания царей из Рима и установления республики. В приведенных отрывках обработка шерсти, прядение и ткачество предстают как сущностная черта хозяйственной деятельности и быта фамилии, характеризующая также атмосферу моральной чистоты ее женских представительниц. Для читателей времени Августа и Тита Ливия ткачество оставалось, по-видимому, наиболее внятным и точным символом идеализированного староримского семейного уклада и нравственной чистоты женщины-хозяйки.

Эти взгляды накладывались и на современную им действительность. Тибулл умоляет возлюбленную оставаться ему верной, чистой (casta) и в его отсутствие проводить время за прялкой в окружении старых женщин (Tibul., I, 3, 83–89). Он также описывает юных девушек и, дабы подчеркнуть их прелесть и чистоту, рассказывает, как [с.72] они прядут и ткут, собравшись вместе (Tibul, II, 1, 61–69). По словам Светония, император Август, стремившийся возродить фамилию в том виде, какой она была у предков, часто ходил в одеждах, вытканных женщинами его семьи (Suet., Aug., 73). Это должно было служить своеобразным символом нравственной чистоты, царящей в доме императора. У Апулея, автора более позднего времени, жена декуриона, о целомудрии которой шла молва (famosa castitate), также занималась домашней обработкой шерсти (Met., IX, 17).

Эти сведения ясно указывают на нравственную роль домашнего прядения и ткачества в жизни древних римлян. Такая оценка этого ремесла выросла из реальных условий длительного функционирования его на женской половине дома или непосредственно в спальне матроны, т.е. в замкнутом кругу чисто женского коллектива, в который не было доступа посторонним мужчинам. В замкнутом натуральном хозяйстве работа спорилась во многом потому, что при патриархальном рабстве хозяйка и рабыни участвовали в одном общем производственном процессе.

Однако сведения, содержащиеся в перечисленных выше источниках, не следует воспринимать как реальное отражение положения дел и образа жизни женщин в городских фамилиях. Как мы видели, упоминания о домашнем прядении и ткачестве у римских авторов неизменно носили назидательно-нравственный характер. Поскольку «древнеримская мораль всегда имела своим образцом правила и обычаи предков»1, явления современной жизни должно было неизменно соотносить с прошлым. Реальная жизнь в большинстве произведений римской художественной литературы развивается на фоне идеального представления о принципах и нормах морали, черпаемого из легенд об общине предков, и современная жизнь как бы проецируется на этот фон2.

Такой строй мыслей и чувств существовал в Риме, как и во всяком полисе, искони и обусловливал многое как в жизни, так и в литературном творчестве3. Жена, независимо от ее реального поведения, сплошь да рядом по традиции фигурирует в литературных эпитафиях как женщина редкостной чистоты (rarae castitatis)4. Но образ матроны, погруженной в домашнее ткачество,– все же ретроспективный для I в. н.э. Колумелла, один из римских писателей той поры, считал участие матроны в домашнем [с.73] труде непременным и с горечью отмечал, что все это было в прошлом, на памяти отцов. А в современной ему действительности, сетует он, «большинство матрон настолько утопают в роскоши и безделии, что не считают даже достойным брать на себя заботу об обработке шерсти, а изготовленные дома одежды вызывают у них презрительное отношение» (Col., XII, praef.).

В конце республики и в первые века империи шло развитие товарного производства, приведшее к увеличению количества ремесленных мастерских во всех без исключения отраслях. Домашнее производство оказалось вытесненным или существенно ограниченным, изменились в нем место и роль женщины. Это коснулось и уже упоминавшегося хлебопекарного ремесла5 и ремесел, связанных с обработкой шерсти6. Как правило, в трудовом процессе подобных мастерских, кроме женщин, были заняты теперь ремесленники-мужчины. О новом, смешанном составе мастерских можно судить и по изображению [с.74] праздника весталий на стенах одной из помпейских хлебопекарен, где среди юных эротов присутствует и юная нимфа, и по эпиграфическому материалу, который содержит мужские и женские имена7. Интересно, что среди персонала пекарен часть работников, в том числе и женщины, не были членами фамилии хозяина мастерской и не принадлежали владельцу, а трудились за плату, по найму, о чем ясно свидетельствуют счета поденной оплаты, открытые в Помпеях8. В ситуации, когда не хватало рабочих рук, владельцы мастерских охотно прибегали к найму женщин, умевших выпекать хлеб.

Рекомендуемые статьи:

Жизнь древнего Рима: женщины
Мы говорили уже, что братья и сестры росли вместе, и эта совместная жизнь продолжалась и тогда, когда дети менее состоятельных классов отправлялись (мальчики и девочки вместе) в начальную школу, а в богатых семьях садились вместе за азбук ...

Валдайский Иверский Святозерский Богородицкий монастырь: озера земного рая
Вот уже более трех столетий над зелеными рощами и пронзительно-голубыми озерами Валдая раздается колокольный звон, летящий от белоснежных стен одной из самых знаменитых святынь русской земли — Иверского Святозерского Богородицкого монасты ...

Кипренский О.А.
Орест Адамович Кипренский (1782-1836) Художник-живописец, портретист, представитель романтического направления русского искусства. Родился в усадьбе около села Копорье Ораниенбаумского уезда. Незаконнорожденный сын крепостной крестьянки ...