Концепт «культурное гнездо» и региональные аспекты изучения духовной культуры Сибири

1930 г. Определение А. Пинкевича с поправками А. Большакова (1931 г.) не оставляло места и подобному подходу академических историков-краеведов.

«Краеведение, — пишет А. Пинкевич, — является одним из путей содействия со стороны советской общественности делу социалистической реконструкции СССР на местах, путем всестороннего, синтетического, можно сказать, диалектического изучения относительно небольшого района; изучения всецело подчиненного задачам диктатуры пролетариата вообще и задачам социалистического строительства в данном районе, в частности»[28].

А. Большаков вносит поправку и в это определение: не «изучение», ибо слово «изучение» должно быть изгнано из повседневной деятельности краеведения, не «изучение», а «делание»: «Каждый из нас должен подпирать социалистическую стройку собственным плечом»[29].

Шел 1931 год. В Москве взорван храм Христа Спасителя, разобран Казанский собор; подобные акты вандализма проведены по многих городах и весях страны. Варварски преобразовывался культурно-исторический ландшафт городов. Ни о каком изучении «культурных гнезд» не могло быть и речи…

В 60-е гг. концепт «культурное гнездо» Пиксанова-Гревса появился в исследованиях областной культуры вновь, но в основном с указанием на невозможность его использования, при всей притягательности, для новой русской литературы, ибо «с возвышением Московской Руси, с политической централизацией Русского государства создавалась единая русская литература, в которой не было места самостоятельным местным литературам»[30]. Областническое понималось здесь как отдельное, а не частное. «Литература любой области или края, — пишется в общем введении к «Очеркам русской литературы Сибири», — является лишь участком общерусской и, следовательно, не «краеведческие особенности» положены исследователями во главу угла, общие, единые для всей страны, в том числе и для литературы, закономерности развития. <…> Здесь не может идти речь о каком-то «сибирском» процессе, ибо такого не существует»[31]. Сама позиция Пиксанова объявлялась ошибочной потому, что он русскую литературу рассматривал как «совокупность областных литератур»[32]. Для издателей «Очерков…» более привлекательной в то время казалась позиция М. К. Азадовского, считавшего, что областная литература, «есть участок общерусской литературы, отображающей на краевом (местном, областном) материале ее общий путь развития и происходящие в ней процессы борьбы классов. Наблюдаемые же в ней специфические черты и особенности являются лишь результатом той конкретной обстановки и условий, в которых протекал на местах общий процесс классовой борьбы и которые определили ту или иную расстановку социальных сил»[33].

В последние годы сделано чрезвычайно много для изучения истории краев и областей, маленьких населенных пунктов и плодотворность «поместного» изучения никого уже не смущает[34]. Культурная жизнь провинции также включается в круг внимания историков и культурологов. Однако все явления местной культуры рассматриваются исключительно с «птичьего полета» историко-юридических и социально-экономических обобщений, а дореволюционные культурологи, часто без дифференциации их по школам, обвиняются в излишнем пристрастии к «описательности».

Локальному методу здесь вновь нет дороги. В этой общеисторической концепции остается очень небольшое место синтетическим исследованиям провинциальной местной культуры. Не отвергая культивируемого современными историками-исследователями общеисторического подхода, мы предлагаем для описания культурных процессов оглянуться назад и востребовать заново разработанный в 20-е годы «синтетическими» историками культуры, как они себя сами называли, и краеведной наукой концепт «культурное гнездо».

Насколько вы могли понять из нашего изложения, ни Пиксанов, ни Гревс, ни поддерживавшие их краеведы и историки культуры не отрицали, что местная культура есть часть общерусской. Однако они подчеркивали, что при взаимной связи провинции и центра и общерусская, и местная культуры слагаются из локальных культурных явлений, становящихся общерусскими и, в свою очередь, влияющих на местные культурные процессы. Концепт «культурное гнездо» предлагает лишь иную точку отсчета культурных явлений, вплетающихся в архитектонику общерусской истории культуры.

Рекомендуемые статьи:

Биляр
Когда-то среди Билярских руин еще возвышался "преогромный каменный столб - минарет Соборной мечети". Сегодня по сохранившимся остаткам билярских сооружений можно только предполагать, каким был этот средневековый город, до сих по ...

Скоморохи
Скоморохи - люди, сделавшие забаву своим ремеслом. Не вполне выяснено происхождение и значение самого слова. Наиболее вероятным представляется мнение, что слово "скоморох" происходит от византийского "скоммарх" - масте ...

Мавзолей В.И. Ленина
Мавзолей на Красной площади в Москве - усыпальница В.И. Ленина, одна из вершин советской архитектуры. Архитектор - А.В. Щусев. Первый (временный деревянный) вариант Мавзолея был открыт 27 января 1924 года возле Сенатской башни Кремля ...