Феномен римской литературы

С другой стороны, греки, признавая, что они рабы римлян, презирали их культуру. Они не ценили римских произведений, и даже те греки, которые знали латинский язык, не цитировали римских авторов и старались их не упоминать, как будто их и совсем не существовало [7, 1—23]. Таково было их молчаливое сопротивление поработителям. Упорное сопротивление эллинов, прикрывшихся щитом богатой культуры, спасло Грецию. Римляне, поселившиеся в Галлии, Испании, на небольших завоеванных территориях Германии и даже в далекой Дакии, поглотили язык, обычаи, религию, культуру тамошних народов и племен. Те края были романизированы. Устояла одна только Греция: в ней не распространились латинский язык и римские обычаи.

Однако в Риме культура Греции была поглощена, переварена, превращена в духовную пищу римской культуры. В римской литературе часто слышен возглас Ego primus! (Я первый!). Гораций хвалится, что первым показал Лациуму ямбы, следуя за метрикой и духом Архилоха (Epist. I 19, 23—24), и первым применил к италийским стихам эолийские размеры (Carm. III 30, 13—14). Вергилий гордится, что его муза первая осмелилась играть сиракузскими стихами Феокрита (Buc. VI 1—2) и что он первый приводит на родину муз с горы Геликона — родины Гесиода (Georg. III 10—11). Проперций подчеркивает, что он первый вступает в рощу Каллимаха и Филета (III 1, 1—3). С гордостью вступающие во владения названных греческих жанров и авторов, поэты, возможно, и не чувствовали себя завоевателями, но нисколько не сомневались, что они равноправные соперники. Гораций писал об этом так:

Он восклицает, что я — Алкей: ну что мне ответить?

Я отвечаю, что он — Каллимах; а ежели мало,

Станет Мимнермом тотчас, величаясь желанным прозваньем.

(Epist. II 2, 99—101)6.

Хотя Гораций говорит с иронией, мы знаем, что хорошего мнения о самом себе у него было более, чем достаточно: он действительно был уверен, что он римский Алкей. Кстати, он не ошибался, ведь таким считаем его и мы. По поводу какого-то упомянутого в этой цитате неталантливого его современника не все ясно, однако в данном случае это неважно. Для нас интереснее свидетельство желания смело встать рядом со знаменитыми греками. Давая обзор римской литературы, Квинтиллиан не сомневается, что Вергилий имеет право стоять рядом с Гомером ("как у них Гомер, так у нас Вергилий" — ut apud illos Homerus, sic apud nos Vergilius — X 1, 85)7, Саллюстий — с Фукидидом, Тит Ливий — рядом с Геродотом.

Он, конечно, прав. Использовав опыт греческого эпоса, римляне создали свой эпос. Аналогична ситуация и в отношении других жанров. Другими словами, из деталей греческой формы римляне создали себе оружие, чтобы отразить эллинизацию. Греческие мифы, идеи, жанры — все осталось только формой, но не стало материалом. Материалом был римский дух. Главная идея всей римской литературы — это восхваление обычаев предков, величие и вечность Рима. Часто повторяют популярную мысль, что знакомство с греческой философией и уроки эллинистической литературы породили внимание римской литературы к индивиду [1, 457; 2, 20; 16, 139]. Это утверждение не является неправильным, однако хотелось бы подчеркнуть, что не это составляет суть римской литературы.

Просто мы, люди рубежа XX и XXI века, очень ценим субъективное самовыражение, индивидуальное мнение или хотя бы желание выделиться из всех, такие же элементы ищем в римской литературе и кое-что находим. Нас так волнуют перипетии любви, внимание к друзьям, ссоры с недругами у Катулла, что мы считаем его противником традиционных ценностей Рима и почти не римлянином, не замечая ни дыхания фольклора предков в его поэзии, ни того, что он прославляет Диану как покровительницу рода Ромула и древнего Лациума и обращается к ней типичной римской формулой (30, 21—24). Нас восхищает взгляд Вергилия в глубины человеческой души в "Энеиде", но, к сожалению, мы должны признать, что не это там главное. Герой этого эпоса принес свое личное счастье и жизнь в жертву будущему могуществу Рима. "Георгики" прославляют традиционный крестьянский образ жизни римлян. Нам интересны эпикурейские вздохи Горация о желании жить уединенно, беззаботно, его шутки и игры, однако мы не можем не признать, что в его творчестве господствует римский патриотизм.

Цицерон, используя основы теорий Платона, Аристотеля, Панеция или Полибия, прославляет римское государство и его законы. Он гордится, что описывает не выдуманное утопическое государство, как Платон, а гражданское общество, опирающееся на принципы древней римской республики, разумно сочетающее принципы монархии, аристократии и демократии (De rep. II 11, 21; II 30, 52). Он не только создает латинские философские термины, но и переписывает греческую философию в римском духе [15, 12; 16, 173]. Он утверждает, что латинский язык богаче греческого (De fin. III 5) и подходит для выражения самых сложных мыслей (Tusc. disp. III 10). Это Цицерон доказал своими внушительными речами. Поэтому, по словам Квинтиллиана, как оратор он стоит рядом с Демосфеном (X 1, 105—106), а как философ — рядом с Платоном (X 1, 123).

Рекомендуемые статьи:

Волховская роспись
Возникла эта роспись на берегу реки Волхов. Расписывались в основном прялки. Изначально роспись не отличалась особой красочностью. Отличительной особенностью промысла был "переходный" мазок, когда один цвет переходил в другой. ...

Типы домов и интерьер
Старожилы-старообрядцы строили избы (четырехстенные дома) с сенями, пятистенки, дома «со связью» и крестовые. Эти типы жилищ были известны с давних времен. Согласно традиции, известной в средневековой Руси, помещения жилища имели разные н ...

Декоративно-прикладное искусство
Особенность российского декоративного искусства - его массовость, "артельность". Русское декоративное искусство по преимуществу анонимно, более известны фирмы, чем художники (мебельная фирма Гамбса, ювелирная фирма Карла Фабе ...